Зрительский клуб «ВЕРЮ / НЕ ВЕРЮ» — проект портала «Культура Петербурга» — продолжает свою активную работу в театрах города. Студенты и преподаватели петербургских вузов уже обсудили со зрителями, постановщиками и артистами премьерные и репертуарные спектакли в Музыкально-драматическом театре «Буфф», в Театре-фестивале «Балтийский дом», в Клоун-мим-театре «Мимигранты» и в Театре им. Ленсовета.
18 мая театральная игра-дискуссия по Станиславскому (всем известно его знаменитое «Не верю!») прошла в Большом театре кукол. Студенты, изучающие журналистику, и профессор кафедры журналистики ВШПМ СПбГУПТД Сергей Ярошецкий, а также активные зрители, оставшиеся после спектакля, и участники зрительского клуба «Культуры Петербурга» «ВЕРЮ / НЕ ВЕРЮ» (первое время проект носил рабочее название «Театр-баттл» — прим. ред.) обсуждали премьеру БТК «Мы с тобой одной крови».
В работе над спектаклем-фантазией на тему рассказов Киплинга о Маугли объединились несколько поколений мастерской Руслана Кудашова — преподавателя РГИСИ, главного режиссера БТК и художественного руководителя премьерной постановки. Над ней трудились нынешние актеры и режиссеры театра — они же бывшие выпускники курса Кудашова 2011 года: Екатерина Ложкина-Белевич (режиссура и актерский тренинг), Роман Дадаев (ритмико-шумовой тренинг), Ренат Шавалиев (ритмико-музыкальный тренинг), Анатолий Гущин (пластический тренинг). В свое время (в 2008 году) они сами, будучи студентами, сочинили спектакль «Человеческий детеныш», который играли на сцене Учебного театра «На Моховой». Сейчас в фойе Большого театра кукол проходит выставка фотографий той постановки.
Оформили премьеру «Мы с тобой одной крови» художник Марина Завьялова и композитор Игорь Ушаков, а общий «надзор» осуществил Руслан Кудашов.
Во время обсуждения зрителям рассказали, что студенты-первокурсники, нынешние ученики мастера, начинали подготовку к спектаклю с наблюдения за животными и создания этюдов. Это традиционное творческое задание для первокурсников актерского факультета в любом театральном вузе. Точно такое же задание выполняли в свое время их педагоги и постановщики. В процессе упражнений и репетиций премьеры использовали также методологию Михаила Чехова, предлагавшего использовать в работе над ролью образ и характер, соединять слова и действия с конкретной актерской природой и с общим художественным решением спектакля. В этой связи и в случае с животным миром, в котором оказался человеческий детеныш Маугли, необходимо было прочувствовать и передать ощущения и трансформацию, происходящую с ребенком.
Во время заинтересованного обсуждения, которое прошло после второго премьерного показа, на вопросы участников зрительского клуба «ВЕРЮ / НЕ ВЕРЮ» отвечали Руслан Кудашов, Екатерина Ложкина, Роман Дадаев, Ренат Шавалиев, Анатолий Гущин и 15 студентов, занятых в спектакле.
Разговор шел целый час. Вот его самые интересные моменты.
Мария Кингисепп, куратор проекта и модератор дискуссии:
- Это пятый спектакль, который мы обсуждаем в текущем театральном сезоне с участниками зрительского клуба «ВЕРЮ / НЕ ВЕРЮ». Похожа ли сегодняшняя работа на постановку 15-летней давности, которая тоже была студенческой и тоже о Маугли? Или это совершенно новое прочтение рассказов Киплинга? Ведь с тех пор изменились и мы, и мир вокруг нас.
Екатерина Ложкина-Белевич, режиссер спектакля:
- Вы совершенно правильно сказали. Спектакль 2024 года «Мы с тобой одной крови» не похож — и не должен быть похож — на спектакль 2008 года «Человеческий детеныш». Он другой. Тогда наш курс его играл, сейчас часть нашего курса его поставила.
М.К.:
- Сегодняшние студенты Кудашова только осваивают актерскую профессию. Вы, его бывшие студенты, в профессии уже состоялись. Когда вы играли свой спектакль о Маугли, ребята, которые сегодня вышли на сцену, были еще детьми и не могли его видеть...
Е.Л.-Б.:
- Они смотрели видеозапись. Мы им специально показывали.
М.К.:
- Прекрасно. А как возникла идея новой постановки?
Е.Л.-Б.:
- Нам было интересно узнать и понять, как поколение двухтысячных может посмотреть на эту историю. Мы размышляли, какой может быть их первая работа в театре. И Руслан Равилевич [Кудашов] придумал взять историю о Маугли. Это крутой, на самом деле, материал, потому что на первом курсе театрального института будущие актеры как раз проходят наблюдение за животными. Но я, честно говоря, поначалу с опаской подходила к этой задумке— мы все боялись, что все будет снова так же, как в прошлый раз.
М.К.:
- И поэтому было стремление сделать по-другому?
Е. Л.-Б.:
- Да, сразу. Повторяться, конечно, нам не хотелось. У молодых ребят все-таки свое понимание, свое чувствование. Это, действительно, совсем другие люди... А значит, все, что вы увидели сегодня, создавалось заново из учебных актерских предложений, а потом мы уже так аккуратненько приводили это в порядок и собирали новый паззл.
М.К.:
- Почему Вы назвали спектакль знаменитой цитатой из «Книги джунглей» Киплинга — «Мы с тобой одной крови»? Что эта фраза означает для Вас?
Руслан Кудашов, худрук постановки, мастер курса:
- Потому что это наша цель — быть одной крови с командой.
М.К.:
- Вопрос ко всем: команда это тоже так воспринимает?
(Все утвердительно кивают).
Е.Л.-Б.:
- Эта фраза не звучит в спектакле. Но у нас очень многонациональная страна. И я понимаю эту мысль как какой-то «месседж неконфликтности» между нациями. Потому что мы все по большому счету одной крови.
М.К.:
- А у зрителей есть версии по поводу названия спектакля?
Зрительница:
- Я думаю, они назвали спектакль так потому, что ребята, действительно, учатся работать в команде. Это очень важно. Работа в команде очень тяжелая. Но я увидела такую сплоченность! Студенты - большие молодцы. И, что удивительно, никто не перегибал палку, не тянул одеяло на себя на сцене, чтобы привлечь к себе внимание. Все были едины. Вы - молодцы, вы просто космос! Я хочу пожелать вам, чтобы так и было дальше. Будьте одной командой!
(Команда и участники зрительского клуба аплодируют).
М.К.:
- Уважаемые зрители, не мешало ли вам отсутствие слов в спектакле? Уважаемые создатели, почему спектакль идет без слов? Вернее, почти без слов. Несколько раз кто-то что-то все-таки произносит, но это довольно хаотично и выглядит случайным... Екатерина, как Вы это объясните как режиссер?
Е.Л.-Б.:
- Те редкие слова или имена персонажей, которые ребята иногда произносят, возникли интуитивно. Во время проб и репетиций это у молодых артистов рождалось и вдруг прорывалось. Мы решили: если уж прорывается, значит, надо закрепить и оставить!
М.К.:
- Вопрос к тем, кто занимался тренингами: пластическим, ритмико-музыкальным и ритмико-шумовым. Звучит интересно, красиво, но как-то загадочно. Объясните, пожалуйста, что это значит, и как именно проходили тренинги? В чем они заключались?
Роман Дадаев, актер, ритмико-шумовой тренер:
- Началось все с того, что, ставя «Человеческого детеныша», мы осваивали всякие ритмические хитрости со специалистом. Ритм джунглей, ритм текста Киплинга - все это надо было почувствовать. А когда начали готовить премьеру, Катя предложила мне позаниматься со студентами.
М.К.:
- И как это происходило? Чем конкретно Вы занимались?
Р.Д.:
- Разными вещами. Например, мы смотрели различные видео барабанщиков и музыкантов, чтобы ребята поняли, какая есть и может быть свобода в поиске звука. Понятно, что можно прийти и сказать, мол, делаем так. Построить всех и сказать: барабаньте таким образом! Но мы занимались именно барабанным тренингом — тренировали пальцы, кисти, причем обеих рук, неважно, кто правша, а кто левша... Просто взять и построить неинтересно, скучно. Поэтому у нас все, что есть в спектакле, ребята сами сочинили. И для меня это очень важно.
Е.Л.-Б.:
- Рома скромничает. Он давно занимается ритмом. Он изобретает инструменты и сам их мастерит из разных подручных средств. У нас в спектакле много сделанных Романом уникальных шумовых инструментов, из самых неожиданных предметов.
(Студенты берут в руки необычные инструменты, играющие в спектакле, демонстрируют участникам обсуждения, как они звучат).
Е.Л.-Б.:
- Рома много лет делал это сам для себя, а когда я это увидела, предложила ему использовать свои придумки в нашей работе. Коллега оставлял инструменты студентам, они их изучали, учились на них играть, и, исходя из этого, предлагали свои версии для той или иной сцены.
Р.Д.:
- Понимаете, есть связь кукольного мастерства и мастерства жестов. Это же все руки, пальцы, их движение (показывает). По сути то, чем мы занимались, была тренировка определенных умений и навыков. Когда что-то делаешь своими руками, это можно назвать мелкой моторикой. Но в этом есть вкладывание частички себя. У меня просто так творческий процесс происходит: я понимаю очевидные вещи, а потом об этом сообщаю, транслирую это. То, что сегодня вы видели на сцене, это наша душа, наша любовь, наше детище, наш ребенок. Мы это транслировали разными средствами.
М.К.:
- Ренат, а в чем заключалась музыкальная подготовка к спектаклю?
Ренат Шавалиев, актер, музыкант, композитор, ритмико-музыкальный тренер:
- Катя меня пригласила на «финальный аккорд», когда все ритмы и музыка были готовы. Моя задача была подобрать разные тембры, разные частоты под готовый ритм. Чтобы были барабаны и палочки, кастаньеты и струны... Чтобы было интересно слушать зрителям. Да, все ритмы ребята придумали сами. Они большие молодцы.
М.К.:
- А занимались ли Вы голосовыми связками, вокалом? Студенты в спектакле издают так много разных, часто очень громких, звуков и криков из животного мира, что могут запросто сорвать голос. Работа с голосом входила в Ваши музыкальные тренинги?
Р.Ш.:
- Нет, этим занимался педагог по речи.
М.К.:
- А как проходил пластический треннинг? Анатолий, чем Вы занимались со студентами?
Анатолий Гущин, актер, режиссер, пластический тренер:
- Основная задача, которую мы себе поставили — чуть больше слышать свое тело, чуть больше его узнать. И с помощью тела выразить то, что не выражается в словесных формах. Мы самыми разными упражнениями старались пробудить наши тела.
М.К.:
- Так в чем заключались эти упражнения? Как именно это происходило?
Р.К.:
- Толя разработал свою авторскую методику. Но мы не будем раскрывать вам все свои внутренние секреты.
М.К.:
- Почему? Это же очень интересно!
Р.К.:
- Потому что наша внутренняя «кухня». Учебный и рабочий процесс. Таинство.
М.К.:
- Очень жаль... Я уверена, что зрители хотели бы узнать об этом процессе побольше. Ведь им очевидно было, как самозабвенно ребята физически выкладываются на сцене. Этому должна предшествовать серьезная работа с телом, с мышцами. Об этом хотелось бы услышать. А сколько времени заняла подготовка к сегодняшней премьере и к тому, чтобы студенты могли перевоплотиться в животных и достоверно изобразить мир джунглей, чтобы научились чувствовать себя в нем свободно?
Р.К.:
- Год назад у нас начались консультации перед поступлением на курс, и фактически с тех пор и запустился процесс. Просто у нас не буквально такой-то и такой-то тренинг. Скорее мы куда-то пошли и пришли пока сюда, в эту точку, в это состояние.
Е.Л.-Б.:
- Мы делаем что-то — и делаем это хорошо. У нас такие открытия! Вот мы с Ромой, Толей и Ренатом знаем друг друга много лет — кажется, что всю жизнь. А тут вдруг ты в какой-то момент понимаешь: ничего себе, какие классные чуваки тут рядом с тобой! Совсем взрослые, большие профессионалы! Мы сейчас открывали это друг в друге — владение профессией. И сейчас, когда надо попытаться обратить это ощущение в слова, пропадает магия, понимаете?
М.К.:
- Понимаю. Просто вы одной крови!
(Артисты и постановщики кивают, все аплодируют).
М.К.:
- Я вижу, что у зрителей накопилось много вопросов. Передаю слово им.
Сергей Ярошецкий, журналист, профессор кафедры журналистики ВШПМ СПбГУПТД:
- Вот Вы сказали, что если переводить все в слова, то пропадает магия. Знаете, самое спорное для меня в этом спектакле именно отсутствие слов. Киплинг утверждает победу человека, существа физически слабого, беззащитного, в зверином мире джунглей, снабдив зверей способностью говорить, уравняв их в этом с людьми. И все равно побеждает человек. Вербальное очень важно у Киплинга. Каждый герой истории про Маугли в книге имеет свою особую, значимую речевую характеристику. Вы же в спектакле сделали обратный переход: Вы у персонажей Киплинга речь забрали и перевели всё в пластику. Для чего Вы у них отобрали то, что Киплинг им дал? Поясню свой вопрос другим примером: для меня, например, одним из существенных отличий сказки Александра Волкова «Волшебник Изумрудного города» от первоисточника, «Чудесного мудреца страны Оз» Лаймена Фрэнка Баума всегда было то, что у Волкова собачка Тотошка, попав в Волшебную страну, начинает разговаривать.
Е.Л.-Б.:
- Мы сделали такой ход потому, что на площадке работают студенты первого курса, которые еще не умеют говорить на сцене, но которые уже прошли раздел наблюдения за животными.
Р.К.:
- Ваш вопрос свидетельствует о том, что Вы не относитесь к нашим постоянным зрителям. Если бы Вы чаще приходили к нам, то знали бы, что БТК — театр синтетический.
С.Я.:
- Да, признаюсь, я очень давно не был в БТК. В последний раз я смотрел здесь спектакли Сударушкина (Виктор Борисович Сударушкин был главным режиссером Большого театра кукол в 1960-1980 гг. — прим. ред.), с которым был лично знаком. Это были простые и понятные кукольные спектакли, которые мне очень нравились и во мне откликались.
М.К.:
- Да, это был классический и добрый кукольный театр, в котором работали опытнейшие кукольники, так называемой, старой школы.
Р.К.:
- А сейчас у нас много спектаклей именно невербальных. И много молодежи. Театр — это же не приложение к искусству или к слову. И основная наша задача — дать театру и артистам возможность самовыражения. Идти вперед.
С.Я.:
- Но Киплинг ведь тоже совершает своего рода революцию, когда дает животным дар речи!
Р.К.:
- Но ведь и в сказках так было — там животные всегда разговаривали...
Студентка, исполнительница роли Багиры:
- Есть такое ощущение, что если история сказана в словах, то она становится намного проще, и играть ее на сцене проще. Но выражение [эмоций и чувств] через тело создает бОльшую сложность сделать и сыграть так, чтобы это было понятно.
(Студенты-артисты согласно кивают).
Зритель лет 50:
- Меня беспокоит, есть ли у этого студенческого спектакля шанс войти в репертуар? Или это «разовая акция»? Можно будет еще раз посмотреть, привести друзей?
Р.К.:
- Кто ж нам позволит потратить на спектакль столько сил и денег ради одного раза? Это же дорогие декорации, костюмы, работы всех служб. Вхождение в репертуар — обязательное условия. Кроме того, регулярный выход на сцену поможет студентам расти и развиваться. Спектакль будет расти, студенты тоже будут расти вместе с ним. Так что, конечно, приходите!
Зритель лет 50:
- Просто я не застал в БТК спектакль «Человеческий детеныш». Либо его не было в репертуаре, либо он очень редко шел.
Р.К.:
- Да, он шел, кажется, один или два раза.
Е.Л.-Б.:
- Несколько раз. Но не здесь, а на сцене Учебного театра.
М.К.:
- В 2008 году.
Зритель лет 40:
- А мне вот что любопытно: у меня на билете написано «Человеческий детеныш». Это билет на сегодняшний спектакль. Почему на билете одно, а в афише другое? Куда я попал, в каком я году?
(Смех в зале и на сцене).
Е.Л.-Б.:
- Мы сначала взяли старое название, но потом поменяли его. От «Человеческого детеныша» мы отталкивались, и нам хотелось, чтобы оно было возрождено, сохранено. И чтобы для нашего театра, который переживает очень сложный сезон, было напоминанием о чем-то светлом (премьера посвящена памяти актера Михаила Ложкина, который учился на одном курсе с Екатериной, Ренатом, Романом и Анатолием, который играл с ними в «Человеческом детеныше» и на котором держался почти весь репертуар БТК последних лет — прим. ред.). Об этом мы думали, когда в прошлом году начинали эту историю. Когда работа стала уже формироваться и дошло до финала, который «принесли» и придумали сами ребята (в финале спектакля «Мы с тобой одной крови» статуя Будды поворачивается к залу, словно благословляя актеров, гармонизирует происходящее, придает действию и существованию новое дыхание — прим. ред.), мы решили, что надо менять название. Сергей Дмитриевич Бызгу, наш педагог, сказал сегодня: ребята — молодцы! И мы почувствовали, что у нас есть силы работать и жить дальше...
Р.К.:
- Для первокурсников возможность выйти на профессиональную сцену — редкость. Такого шанса по разным причинам не дают большинство театральных академий и институтов. Но для нас сегодняшний выход — огромный риск. И мне тоже было нужно услышать от Сережи [Бызгу], что наша работа архиважна, что она необходима... Взаимодействие со зрителем не может быть ничем заменено. Такому не научить в аудитории — это нужно постоянно испытывать в театре.
Зрительница лет 40:
- Я бесконечно люблю всех людей, связанных с этим театром. И это, наверное, самое важное лично для меня в сегодняшнем спектакле. «Мы с тобой в одной крови» для меня значит: все, что мы делаем, мы делаем ради любви. И не человек побеждает животное, а просто — побеждает любовь! И нельзя на спектакль приходить только с включенным разумом. Надо, чтобы сердце тоже работало. Если ты слышишь свое сердце, оно скажет тебе намного больше слов. Я видела спектакль и в четверг [на первом премьерном показе], и сегодня [на втором показе]. В четверг после поклонов в финале я вышла в фойе, села на кушетку и сразу купила билет на сегодня. Скажите, как вы сыграли два совершенно разных спектакля? Они совсем не похожи один на другой!
Е.Л.-Б.:
- Их на самом деле три. Мы играем три совершенно разных спектакля. У нас три актерских состава: три Маугли, три Багиры, Три Каа, три Табаки, и так далее. Правда, две Багиры и два Шер-Хана...
Зрительница лет 40:
- Я имею в виду — спектакли разные по трактовке. То, что я читала в четверг в программке, то, что я увидела в спектакле в перестановке по ролям — я просто не поняла: как они это поменяют? А теперь вижу, что передо мной, на мой взгляд, уже явные звезды сидят — в хорошем смысле слова. И получается такая штука: когда что-то происходит в БТК, оно как бы разрастается, как паутина. И вот ты следишь за учениками, потом за учениками учеников, и вот БТК уже весь Питер охватил, а вот уже и всю Россию... Это высокое театральное мастерство, драматургия высокого класса. Поэтому я постоянно сюда хожу!
Зритель лет 35:
- А я шел сюда сегодня без какой-то конкретной «программы» в голове. Мы несколько дней в Питере, и одна из наших целей была «сходить в театр». В БТК я до сих пор не был ни разу, и то, что я увидел, превзошло все мои ожидания. За музыкальное и шумовое сопровождение отдельное, особое спасибо. И я у вас с практической стороны дела хочу поинтересоваться: как эти декорации сделаны? Камни, валуны и прочее. Чисто технически. Просто я художник-бутафор из Воронежского театра кукол.
(Одобрительный гул, аплодисменты).
Р.К.:
- Это на вид простая, но на самом деле сложная конструкция. Внутри металл, снаружи сверху каждый бутафорский камень покрыт пластиком и покрашен.
Зрительница лет 20:
- А мне очень хочется послушать впечатления первокурсников от первого выхода на сцену.
Студент:
- Впечатления сложные. Я думаю, у каждого из нас был страх. Ведь это очень большая ответственность, которую надо выдержать, пронести. Тут нет такого, что кто-то больше работает, кто-то меньше. Например, твой регистр. Когда происходит действие, внутренний регистр тоже должен быть включен. Короче, надо быть включенным, вовлеченным. А так мы все рады, я надеюсь...
(Все смеются).
Другой студент:
- Впечатления очень приятные и радостные, потому что не каждый мастер доверит своим ученикам выйти на такую — правда, великую! — сцену. И я не побоюсь ответить за всех: мы все счастливы быть здесь, счастливы быть одной крови со всеми в БТК!
Третий студент:
- Да, за всем этим стоит большая команда, и ты понимаешь весь масштаб этой работы, чувствуешь ответственность за то, что делаешь. Скажу за себя: я только в конце года, в конце первого курса понял, что мы еще ничего не умеем... Но когда выходишь к зрителю, это совсем другой опыт, нежели на экзамене. А еще нас учат покою. В покое может найтись истинное существование актера. На сцене всегда есть волнение, и только преодолевая его, находясь в покое, ты и твоя игра могут превратиться во что-то настоящее.
Зрительница лет 45:
- Меня очень сильно впечатлил Каа. Такая невероятная магия спокойного питона...
М.К.:
- Страшно было?
Зрительница:
- Нет. Это было очень сильно. Мощно. Похоже на транс. Как вы это делаете?
Исполнительница роли Каа:
- Изначально, когда еще были пробы, мы с однокурсницей принесли этюд, когда Каа медитирует, а Маугли пытается всеми силами его «достать». Меня тогда не взяли на эту роль, но я не сдавалась. Потом мы готовили истории. И мы с однокурсником «делали» змей. После показа мне сказали, чтобы я попробовала Каа. Мне близка эта роль, я мечтаю прикоснуться к ней еще раз в будущем. Конечно, в «Человеческом детеныше» все было не так, как у нас. Посмотрев тот спектакль, где Каа играл Миша Ложкин, кажется очень странным собирать все крупицы, все частицы его роли «в воздухе». Наверное, именно в медитации самая большая сила, к которой ты можешь прийти. Но нам еще идти и идти...
(Аплодисменты).
Зрительница:
- Для меня нет больше другого такого места в городе, другого такого театра, где все люди настоящие, родные. Ваша энергетика во мне отзывается. Для вас это даже не работа, а часть жизни. Нельзя ведь сказать, что вы отработали спектакль — вы его прожили.
Зритель лет 60:
- Я из Нижневартовска приехал специально на премьеру своей внучки и привез вам большую благодарность от Нижневартовского театра, который когда-то гастролировал на этой сцене. Ждем вас с гастролями к нам! Я восхищаюсь вами. Получил огромнейшее удовольствие.
Зритель лет 20:
- Это второй спектакль, который я в своей жизни посмотрел. В самом начале, когда перед спектаклем озвучили название и объявили о том, что будет обсуждение, что будет зрительский клуб, и сказали о том, что на сцене будут первокурсники, я все прослушал и до конца спектакля не знал, что это студенты. Я столько нового интересного узнал! Я восхищен!
(Аплодисменты).
М.К.:
- Уважаемые зрители, давайте отпустим ребят: они выложились, выговорились, явно очень устали и хотят обняться с родными. Большое спасибо всем участникам зрительского клуба и всем причастным к премьере за увлекательный и взаимно полезный разговор. С премьерой!
(Аплодисменты).
Е.Л.-Б.:
- Я знала, что сегодня на премьеру приехали родители ребят. Я тоже мама, и, конечно, тоже волновалась. Хочу поздравить с премьерой вас — родителей, бабушек и дедушек. Очень приятно вас видеть! Это большое событие для вас и для ваших детей. Надеемся, ваши сердца порадовались вместе с нашими!
(Аплодисменты).
Фото и видео: Сабина Керн.
Ваш комментарий
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии
Авторизоваться