Борис Эйфман: «Нужно верить в себя и не бояться испытаний»

Санкт-Петербургский государственный академический театр балета Бориса Эйфмана - настоящая жемчужина нашего города. Сочетая в себе идеальную балетную технику, смелый режиссерский взгляд и захватывающую драматургию, этот театр является неотъемлемой частью культурной жизни Северной столицы.

Театр Эйфмана - это место, где искусство на сцене оживает, переплетаясь с эмоциями зрителей. На этих спектаклях каждый может найти свое вдохновение и погрузиться в магию хореографического искусства. 

Труппа успешно гастролирует по всему миру, представляя российскую культуру за рубежом, а в Академии танца во всю идет работа по подготовке и воспитанию танцовщиков XXI века. В январе и феврале знаменитые балеты Бориса Яковлевича будут представлены в Петербурге на сцене Александринского театра. 

В этом поистине напряженном графике народный артист России Борис Эйфман нашел время и рассказал «Культуре Петербурга» о последних новостях, гастрольной жизни театра, значимых проектах, жизни Академии танца и о том, что способно привнести искусство в жизнь каждого человека. 

-  Борис Яковлевич, как обстоят дела со строительством Дворца танца в Санкт-Петербурге? Знаю, что у Вас так и не появилась своя собственная площадка.

- Я жду открытия Дворца танца уже двадцать лет. И даже больше, если учитывать, что его первый проект возник еще в 1995 году. За прошедшие десятилетия я выработал особое, философское отношение к данной теме. Во-первых, никогда не забываю мудрое и очень точное высказывание: «В России надо жить долго». Только тогда у тебя есть шанс дождаться воплощения задуманного. Во-вторых, я знаю: если чему-то суждено свершиться, то никто не помешает предначертанному. А если не суждено – никто не поможет. Дворец, вне всякого сомнения, будет достроен. И тогда в Санкт-Петербурге появится уникальный центр хореографического искусства международного уровня. Он привлечет в наш город миллионы ценителей танца и станет новым «местом силы». Меня волнует другое. Где найти время, здоровье и, главное, сотни квалифицированных кадров для выстраивания с нуля административной и творческой структур Дворца? Войти в свежие стены со своей труппой – дело несложное и приятное. Гораздо труднее наполнить пустую «коробку» интенсивной созидательной жизнью. А для этого я должен буду решить огромное количество управленческих, хозяйственных и прочих проблем. Вероятно, мне даже придется на время прекратить сочинять балеты. Тяжелейшая жертва для художника!.. Но я готов на нее пойти.

- Мне известно, что перед Вами никогда не стояла дилемма: создавать или не создавать собственный коллектив. Американский драматург Нил Саймон говорил: «Если бы никто никогда не рисковал, Микеланджело расписал бы фресками пол Сикстинской капеллы». Звучит логично, но все же, трудно было набраться смелости для создания столь крупного проекта?

- Я никогда не мыслил свой театр как «проект». Правильнее говорить о судьбе и предназначении. Уже в 13 лет я четко понимал, что целиком посвящу себя сочинению хореографии. В середине 1960-х годов я начал активную творческую деятельность в Ленинграде и на протяжении десяти лет создавал себе имя и репутацию в профессиональном мире. Когда мне был всего 21 год, я снял свой первый телефильм-балет – «Вариации на тему рококо». Затем последовали постановки в Академии Вагановой, Консерватории, Кировском и Малом театрах, работа на телевидении, в кино и даже в балете на льду. В результате, когда в Ленконцерте решили учредить новый танцевальный ансамбль, возглавить его пригласили именно меня. Это была «неслучайная случайность», судьбоносный шанс, к которому я долго и целенаправленно шел.

- «Поиск труппы – труднейшая задача…» сказали Вы в одном из интервью. Правильно ли я понимаю, что этим и было обусловлено создание собственной Академии танца? Так сказать, для достойного воспитания квалифицированных танцовщиков, творческих лидеров и Артистов (с большой буквы!).

- Безусловно. Однако есть важный нюанс: кадровый голод сегодня испытывают все труппы. Мы затрагиваем очень злободневную и масштабную проблему. Хореографические училища по-прежнему ориентированы на подготовку артистов по классической системе. Выпускники же балетных школ приходят в театры, репертуар которых в наше время выстроен преимущественно на современном материале. Танцевать его на высоком уровне молодые исполнители просто не готовы. И что в итоге? Растущий травматизм, ощущение нереализованности, потеря интереса к профессии. Поэтому наша Академия ставит своей целью воспитание универсальных балетных артистов третьего тысячелетия, превосходно владеющих самыми разнообразными стилями и техниками и способных «говорить» как с хореографом, так и со зрителем на актуальном пластическом языке.

- Какими достижениями Вашего театра Вы особенно гордитесь? Есть ли какие-то спектакли или проекты, которые оказались особенно значимыми для Вас?

- Моему театру уже 46 лет. Каждый период его жизни ассоциируется с теми или иными знаковыми постановками, предопределившими последующее художественное развитие труппы. Можно, например, вспомнить один из наших первых спектаклей «Двухголосие», поставленный в 1977 году на музыку полузапрещенных Pink Floyd и во многом перевернувший представление советских зрителей о возможностях хореографического искусства. Или балет «Идиот», вышедший в 1980-м. Именно эта работа помогла мне открыть колоссальные творческие перспективы, которые несет обращение хореографа к великой литературе. Перечислять могу долго. И все же главным достижением я считаю создание нового типа театра – русского психологического балетного театра, исследующего психический мир человека, вечную тайну его души и дарующего зрителю ни с чем не сравнимый заряд эмоциональной энергии.

- Балет «Анна Каренина», поставленный по роману Толстого на музыку Чайковского в 2005 году, за 18 лет был представлен в России, США, Австралии, Великобритании, Германии, Нидерландах, Испании, Франции и многих других странах. К тому же в настоящее время проходит шестинедельный тур труппы по Китаю с балетами «Анна Каренина» и «Евгений Онегин». Реакция зрителей какой из стран на балет по роману Льва Николаевича запомнилась Вам больше всего? И как труппу сейчас приняла китайская публика?

- Говоря о восприятии аудиторией «Анны Карениной», трудно выделить одну страну. Спектакль восторженно принимают во всех частях света. Мы обращаемся к публике на универсальном языке танца, понятном представителям любых культур и религий. В этом привилегия балетного театра. Что касается зрителей Китая, то они по-настоящему соскучились по нам. Труппа не выступала в Поднебесной четыре года, хотя мы там очень популярны и востребованы. Нынешний тур проходит замечательно: во всех городах у нас полные залы, публика встречает артистов овациями. В конце ноября начнется заключительный этап гастролей – серия спектаклей в Пекине. Долгие годы китайская аудитория знала лишь классический хореографический репертуар России. Мы же открыли для нее современное балетное искусство нашей страны. 

-  Какие советы Вы можете дать молодым творческим людям, которые мечтают создать свой собственный театр или выбирают для себя путь балета? Стоит ли вообще рисковать, тернист ли данный путь?

- В молодости мне повезло общаться и даже дружить с великим балетмейстером Леонидом Якобсоном. Во время нашей первой встречи он произнес фразу, которую я запомнил на всю жизнь: «Хореографами не становятся, ими рождаются». Понимаете, если внутри Вас есть червь сомнения, если Вы размышляете о том, связывать или нет с балетом свою судьбу, значит, это не Ваше. Любые советы и наставления тут бессмысленны. Не ломайте себя, ищите истинное призвание. Подлинный талант преодолеет все тернии и не будет колебаться, на какой путь ему ступать. Хотя объективности ради замечу: я видел немало ярких людей, сгоревших от невозможности реализовать свой потенциал в полной мере. Случается и другая трагедия: Всевышний ниспосылает человеку дар, а тот оказывается неспособен распознать его. Мир далеко не всегда справедлив. Но все равно нужно верить в себя и не бояться испытаний.- Ваш театр вносит значительный вклад в культурную жизнь города. 18 ноября в кинотеатре «Аврора» состоялась премьера фильма-балета «Эффект Пигмалиона». В 2022-2023 годах также были сняты (но пока еще не выпущены) экранные версии спектаклей «Страсти по Мольеру, или Маска Дон Жуана» и «Русский Гамлет». Фильмы Театра демонстрировались в эфире отечественных и зарубежных каналов, активно шли на большом экране в России и за рубежом. Что дает слияние кинематографа и балета? И каковы Ваши дальнейшие съемочные планы?

- Я занимаюсь переносом спектаклей на экран уже больше 55 лет и все еще убежден, что мне многому предстоит научиться в искусстве кино. Тем более технологии сегодня развиваются предельно стремительно. Создавая киноверсии балетов, театр, во-первых, сохраняет свой репертуар для истории. Во-вторых, мы выполняем важную просветительскую миссию. Большое количество любителей танца живет в маленьких городах и не может попасть на представления труппы. Жанр фильма-балета позволяет им приобщиться к нашему искусству. И самое существенное: объединяя технологический арсенал кинематографа и выразительные возможности балетного театра, мы участвуем в развитии самобытного эстетического феномена – пластического кино, т.е. кино без слов, способного, тем не менее, сказать о многом. Ближайшие съемки состоятся в Санкт-Петербурге в январе следующего года. Мы планируем экранизировать последнюю на настоящий момент премьеру театра – спектакль «Чайка. Балетная история».

Хочется поделиться новостью для наших московских читателей и петербуржцев, которые планируют поездку в столицу: 23 декабря в Большом зале киноцентра «Октябрь» пройдет мировая зрительская премьера фильма-балета Бориса Эйфмана «Эффект Пигмалиона». Очень рекомендую к посещению!

- На подобные темы должны рассуждать исследователи:  культурологи, социологи, философы. У меня элементарно нет на это времени. Мне 77 лет. Каждый день я репетирую в зале по 7-8 часов. В перерывах решаю административные вопросы, связанные с театром. Добавьте сюда Академию танца, строительство Дворца танца, съемки и выпуск фильмов… Мой рабочий день может длиться 14 часов. Хочется надеяться, что такая каторжная, жертвенная жизнь не напрасна. Ведь наше искусство действительно помогает людям получить столь необходимые им сегодня светлые эмоции. 

- В 2023 году Академии исполняется 10 лет, а этим летом состоялся уже третий выпуск. Какой профессиональный и творческий итог работы инновационной балетной школы Вы можете отметить? Много ли выпускников работает в Вашей труппе? Или же воспитанники выпархивают из гнезда и идут своими путями?

- Главный предварительный итог работы Академии – подтверждение правильности и продуктивности выбранной мною и коллегами экспериментальной образовательной методики. Окончательный вердикт вынесет, конечно, история. Сейчас же я только опираюсь на факты. Ученики Академии уже одерживают победы на международных и всероссийских балетных конкурсах и самостоятельно сочиняют хореографию. Причем затрагивают в своих работах очень трудные вопросы и пытаются дать на них честные ответы. Иными словами, мы сформировали в них главное – умение мыслить творчески и выражать с помощью языка тела глубокие идеи. В нашем коллективе танцует 15 выпускников Академии. Воспитанники школы также пополнили состав балета Большого и Мариинского театров, других прославленных трупп.

- В декабре в Москве (18 декабря на сцене Государственного Кремлевского Дворца) и Санкт-Петербурге (25 декабря в Александринском театре) состоятся совместные выступления выпускников Вашей Академии и Московской государственной академии хореографии. Я знаю, что это будет вечер Ваших балетов. Расскажите о нем поподробнее.

- Совместные концерты столичных академий будут приурочены к 250-летию московской хореографической школы. Зрители увидят два балета – «Мусагет» (посвящение выдающемуся балетмейстеру Джорджу Баланчину) и «Мой Иерусалим». «Мусагета» представят студенты МГАХ и солисты Большого театра. «Мой Иерусалим», спектакль-притчу о поиске вечных ценностей, исполнят воспитанники нашей Академии и солисты Академического театра балета. Обе постановки – довольно сложные как по своему философскому содержанию, так и по хореографическому тексту. Но юные танцовщики, как мне кажется, справились с серьезной профессиональной задачей и достойно освоили непростой художественный материал.

- Какую роль играет творческая свобода в Вашем театре? Как Вы поддерживаете и развиваете креативность Вашей труппы?

- С одной стороны, я стремлюсь к тому, чтобы артисты были моими соавторами, а не только лишь бездумными и механистичными исполнителями воли хореографа. Для этого я должен суметь «заразить» их собственными идеями. Танцовщик, по-настоящему погружающийся в образ, всегда привносит в него свое особое эмоциональное содержание и тонкие пластические нюансы. С другой стороны, есть точная хореографическая партитура, сочиненная автором спектакля. Импровизировать на ее тему недопустимо – как для музыканта симфонического оркестра недопустимо перевирать ноты.

- Каким Вам видится будущее Вашего театра?

- Мои планы расписаны на годы вперед, но говорю я о них очень осторожно. Я суеверен, как большинство художников. Надеюсь, наша труппа наконец прекратит свои скитания и ступит на «землю обетованную» – сцену Дворца танца. Тогда начнется совершенно иная жизнь. Мы сможем не только выпускать новые спектакли, но и восстанавливать легендарные постановки прошлых эпох, а также приглашать для сотрудничества молодых талантливых хореографов. Идей и задумок множество. Надеюсь, Господь даст мне воплотить в реальность хотя бы часть из них… 

Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: spbcult.ru