Опубликовано: 17 октября 2023 года
В Петербурге живет уникальная балерина, рискнувшая подчеркнуть в своем самостоятельном творчестве родственные связи музы танца Терпсихоры и музы эпической поэзии, науки и философии Каллиопы. Известная артистка Мариинского театра и художница-пуантистка Ильмира Багаутдинова объединила классический танец и перформативную живопись.
Ильмира закончила Академию русского балета имени А.Я. Вагановой. Уже в период обучения выступала на сцене Мариинского театра, исполнила две ведущие партии в балетах «Щелкунчик» и «Фея кукол», а также принимала участие в зарубежных гастролях. По окончании Академии в 1999-м году вошла в труппу Мариинского театра. В 2000/01 годах в качестве приглашенной солистки корейского балета Universal Ballet участвовала в турне по Америке, Канаде и Европе. А с 2003-го года является приглашенной солисткой театра «Русский балет им. Анны Павловой».
Балерина, педагог, историк и критик Ольга Розанова связывает востребованность звезды с ее «владением всем арсеналом техники танца, поразительной выносливостью, прекрасными внешними данными, темпераментом и артистизмом, словом, комплексом качеств, необходимых настоящей балерине».
Ильмира – одаренный человек. Она экспериментирует, не ограничивая себя рамками танца. Постоянный творческий поиск привел балерину к уникальному художественному методу создания картин на пуантах, техники рисования, которую ее творческие друзья именуют «настоящий пуантизм».
Старый критерий качества, установленный по отношению к традиционной живописи и скульптуре, в данном случае неактуален. Многие знают, что в 1969-м году сторонниками процесс-арта и перформативного подхода вместо него был предложен критерий «интерес». Живопись балерины интересна, как «вся жизнь с ее совпадениями, случайностями, разнообразием, хаосом и мгновениями красоты».
Ильмира Багаутдинова своим нетривиальным подходом к созданию картин в танце на пуантах определяет телесность, которая может быть понята как материал фантазий и маний, желаний и импульсов, а также свободных ассоциаций. Все это рождает экспериментальное, «живое» искусство, которое существует на стыке живописи и танца.
Когда речь заходит о содержании картин, то невозможно не провести историческую параллель с исследованиями одного из великих художников-абстракционистов ХХ века Йозефа Альберса и хореографа Мерса Каннингема. Альберс объяснял своим студентам в экспериментальном учебном заведении Блэк-Маунтин-колледж то, что «искусству важно не его буквальное содержание, а исполнение содержания фактического. Собственно исполнение – и составляет, − содержание искусства». Особый талант Багаутдиновой «исполнять» картины происходит не от желания эпатировать, а от необходимости выразить то, что может знать только профессиональный танцовщик и изобретательный художник.
Искусство примы – это арифметика по-дюшановски. Оно предлагает порвать с существующими моделями мышления, стать чем-то отличным от того, что было раньше. Ильмира сохраняет процесс танца «как часть конечной формы», благодаря «глубокому переосмыслению» инструментов и материалов, в частности, использованию пуантов для создания своих работ.
Визуально-пластическое искусство балерины-художницы, можно назвать «мерцанием танца на холсте», причем следует отталкиваться от термина Швиттерса для которого «мерцание» — это нечто между (сердцем) и (болью, страданием). Багаутдинова создает ауру неповторимого события, чувственного опыта и процесса бесконечного самопознания.
Анна Воронкова,
искусствовед, куратор, арт-журналист.
Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: spbcult.ru
Ваш комментарий
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии
Авторизоваться