Что танцевали на петровских ассамблеях?

Эксперт по историческим танцам Евгения Еремина-Соленикова рассказывает о вкусах, царивших при дворе первого русского императора.

Пожалуй, нет в России человека, который бы не знал, что среди прочих нововведений наш первый император учредил по западному образцу ассамблеи. На них могли присутствовать все хорошо одетые люди — разговаривать, играть в шахматы и шашки, танцевать. Впервые в русской истории нового времени женщины были допущены к светскому мероприятию наравне с мужчинами. И, как рассказывает Фридрих-Вильгельм фон Берхгольц, гоф-юнкер Карла-Фридриха Голштейн-Готторпского, жених Анны, дочери Петра I, — если на ассамблее было много дам, начинались танцы.

А, собственно, какие танцы там были в моде?

Первыми западными хореографиями, с которыми обновляемая Россия познакомилась, были Танцы Польские (сейчас мы их называем полонезами). Их популярностью мы обязаны самому Петру Великому. В юности, проводя время в Немецкой слободе в Москве, он не только учился там военному делу и ремеслу, но и с удовольствием бывал на пирах в доме Франца Лефорта.

Последний оказался в сложном положении — ведь заходивший к нему русский царь не привык пировать в присутствии дам, тем более — танцевать с ним. В Московском царстве такое было исключено: мужчины высших сословий жили своей жизнью, ходили по пирам, служили царю, а женщины занимались домом и ездили на богомолья. Поэтому на первых балах у Лефорта присутствовали только кавалеры, они же и исполняли с Петром полонезы.
Но государю танцевать понравилось, и вскоре весь двор, а за ним и вся Россия, стали ходить и прыгать в польских (да-да, это сейчас полонез — торжественное шествие, а в начале XVIII века в нем можно было скакать и лихо крутить дам). Порой на той или иной ассамблее присутствующие начинали с чинных и строгих танцев, а постепенно расходились и начинали двигаться прыжками и бегом. Так, за полонезами, мог пройти целый вечер — вариантов, как их исполнять, существовало очень много. Но сам Пётр Великий требовал, чтобы танцевали на 3 или на 5 пар, так как на 4 пары, с его точки зрения, танцевали шведы.

Но, увы, представить себе, какие фигуры придворные выводили в танце Польском, мы можем только с очень большой долей условности: в XVIII веке полонезы любили в разных странах, но записали схему всего один раз, и то в середине века, в Германии. Ее-то и можно станцевать, правда, на 4 пары. Петру Великому бы такое не понравилось.

Немецкий полонез 1758 года. Выступление ансамбля «Рондино» на международной конференции в Академии Русского балета им. А. Я. Вагановой. 2017 год

Вслед за польскими танцами при дворе появились французские. Это был менуэт — танец французских королей. В начале XVIII века его знала вся Европа от Польши до Испании, и везде танцевали примерно одинаково — это были азы танцевального искусства, именно на менуэте учили красиво ходить, подавать руки, держать осанку, смотреть друг на друга. И, по традиции французского королевского двора, любой бал начинался чередой менуэтов, исполняемых парами по очереди.

В Россию менуэт привезли пленные шведы, многим из которых нужно было зарабатывать на жизнь, и они устраивались в русские семьи учить тому, что сами знали. В результате в наших городах все от мала до велика выучили этот французский танец, и на менуэт могли у нас выйти целых 12 пар.

При двое танец также был известен — например, именно менуэт станцевали две карлицы на свадьбе Анны Иоанновны в 1710 году.

Менуэт. Исполняют преподаватели исторического общества «Бал в русской усадьбе»

Ближе к 1720-м годам на русские ассамблеи пришли и английские танцы — контрдансы. Так называли моду, при которой все пары становились в длинную колонну, первая пара заводила танец со второй, потом переходила к третьей, а оттанцевав и с ней, переходила к четвертой, пока вторая танцевала с третьей. И так все двигались по колонне вниз, пока каждая пара не исполнит все фигуры с остальными. Контрдансы отличались очень веселыми и разнообразными фигурами, Их молодежь петровской эпохи танцевала с огромным удовольствием.

La Bacante. Контрданс из сборника 1706 года. Исполняют участники студии «Каменный мост» (г. Воронеж)

Сам же император, кроме польских, любил и немецкие танцы. Ну а что любит император — любит и его двор. Для этих танцев все вставали в колонну, в цепочку, в круг. Затем ведущий начинал какую-то фигуру, а все подхватывали. Танец мог длиться долго, пока все не натанцуются, и содержать сюрпризы. Вот как, например, упомянутый мною Берхгольц описывает танцевальные выдумки:

Генерал Ягужинский, так сказать, царь всех балов, был необыкновенно весел и одушевлял все общество. Между прочим он устроил один танец, состоявший из 11 или 12 пар, которым сам управлял и который продолжался по крайней мере час, так что я не помню, случалось ли мне когда-нибудь видеть подобный. Начал он с очень медленного, но притом исполненного прыжков англеза; потом перешел в польский, продолжавшийся чрезвычайно долго и с такими прыжками, что надобно было удивляться, как дамы, уже порядочно-таки потанцевавшие, могли выдержать его. Тотчас по окончании польского составился новый танец (который не знаю как назвать), похожий несколько на штирийский; в нем опять страшно прыгали и делали разные весьма забавные фигуры. Однако ж генерал этим еще не удовольствовался: не находя более новых фигур, он поставил всех в общий круг и предоставил своей даме, г-же Лопухиной, начать род арлекинского танца, который все по порядку должны были повторять за ней, с тем чтобы кавалер следующей пары выдумывал что-нибудь новое, ближайший к нему также, и так далее до последней пары. В числе многих выдумок были следующие: г-жа Лопухина, потанцевав несколько в кругу, обратилась к Ягужинскому, поцеловала его и потом стащила ему на нос парик, что должны были повторить все кавалеры и дамы. Генерал стоял при этом так прямо и неподвижно, как стена, даже и тогда, когда его целовали дамы. Одни, сделав перед избранной дамой глубокий реверанс, целовали ее; другие, протанцевав несколько раз в кругу, начинали пить за здоровье общества; третьи делали щелчки на воздух; четвертые вынимали среди круга табакерку и нюхали табак (маленькая дочь княгини Черкасской делала это так мило, что все восхищались); иные целовали его высочество, что начал молодой Долгоруков. Но лучше всех сделал генерал Ягужинский, который был последним: заметив, что некоторые не участвовавшие в танце смеялись, когда в кругу целовали дам или когда дамы должны были целовать кавалеров, он вышел из круга и перецеловал всех зрительниц, которые, так неожиданно пойманные, уж не смели отказываться целовать его и других. Этим танцем бал окончился.

Кстати, хочется сразу отметить — Пётр знал и любил немецкие танцы, цепной танец (Kettentaze), кераус (Keraus), а вот гроссфатера он не танцевал — потому что гроссфатер даже в Германии появился лишь во второй половине XVIII века, а до России дошел только ко времени Александра Пушкина.

Кераус. Реконструкция Евгении Солениковой

А где же русские танцы? Увы, им при дворе места не нашлось. В правление отца и старшего брата Петра Великого русские танцы были известны только в народе, высшее общество их не танцевало. Сам Пётр в юности полюбил польские и немецкие и был верен им всю жизнь. Придворные ориентировались на западную моду. Русские же народные танцы так и оставались для полей и зимних народных вечорок, и лишь при Анне Иоанновне были допущены во дворец на маскарадах.

Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: spbcult.ru